Открытие Московской консерватории

Талантливый артист и обаятельный человек, Н. Г. Рубинштейн притягивал к себе одаренных людей, создавая вокруг себя превосходную творческую атмосферу. К педагогической работе — сначала в музыкальных классах при Московском отделении РМО, а затем в выросшей на их основе и открывшейся 1 сентября 1866 года консерватории, он привлек не только жителей Москвы — А. И. Дюбюка, Н. С. Зверева, Н. Д. Кашкина, Э. Л. Лангер, но и переехавших из Петербурга А. Д. Александрову Кочетову, выпускников первой российской консерватории — П. И. Чайковского и вслед за ним Г. А. Лароша. Были приглашены также знаменитые зарубежные виртуозы — австрийский пианист А. Доор, немецкий виолончелист Б. Ф. Косман, чешский скрипач Ф. Лауб, позже — итальянский певец Дж. Гальвани и еще один чешский скрипач — И. В. Гржимали.

В первый год Московская консерватория насчитывала около 150 учеников и учениц. Историограф Н. Д. Кашкин в брошюре, посвященной Московской консерватории, пишет о тех, кто оплачивал свои занятия или, напротив, получал стипендию. Издание это содержит интереснейшие сведения. Состав питомцев был пестрым и по уровню подготовки, и в социальном, и в возрастном отношении. Как и в Петербурге, здесь совмещались разные звенья обучения (от начального до высшего); осваивались не только специальные, но и «обязательные» музыкальные предметы (теория, история музыки, хор, оркестр, камерный ансамбль и т. п.), а также «научные» дисциплины, что было особенно важно для тех, кто обладал общеобразовательной подготовкой лишь в объеме начальных ступеней средней школы (а порой и меньшей). Первоначально срок обучения составлял 5 лет для певцов и 6 — для инструменталистов.

Центральное место в учебном процессе консерватории занимали специальные фортепианные классы. Это предопределялось численным «перевесом» их воспитанников и блестящим составом пианистов-педагогов. Достаточно сказать, что по приглашению Н. Г. Рубинштейна фортепиано преподавали: ученики Ф. Листа Ю. Венявский и К. К. Клиндворт, ученик К. Черни А. Доор, ученик Дж. Филда А. И. Дюбюк, ученик А. Л. Гензельта и А. И. Дюбюка Н. С. Зверев, ученик И. Гуммеля Л. Ф. Лангер, ученик И. Мошелеса и Э. Ф. Венцеля Э. Л. Лангер. Переплетение много национальных корней сказалось на особенностях становления великой московской школы пианизма. В ее основе — органический сплав высоких эстетических и художественных традиций, исполнительских и педагогических достижений зарубежного и отечественного музы кального искусства.

Наряду с выдающимися исполнителями на скрипке (Ф. Лауб, Г. Шрадик, позже — А. Д. Бродский, И. В. Гржимали), виолончели (Б. Ф. Косман, В. Ф. Фитценгаген), контрабасе (Г. Ф. Шпекин) «со второй половины 1860-х годов, — пишет профессор В. С. Попов, — в консерватории трудились многие духовики, такие, как Э. К. Медер (гобой), В. К. Гут (кларнет), К. Ф. Циммерман (кларнет), К. Ф. Эзер (фагот), М. Б. Бартольд (валторна), Ф. Б. Рихтер (труба). В 1870-е годы к ним присоединились Б. И. Роте (валторна), Х. И. Борк (тромбон)».

Н. Г. Рубинштейн, — подчеркивает Н. Д. Кашкин, — с самого начала поставил высокие требования относительно общего музыкального развития учащихся и чрезвычайно ценил и поощрял успешные занятия по классам гармонии и вообще теории музыки. <…> Он всеми силами своей неослабной энергии противился сильно проявлявшейся среди учащихся наклонности пренебрегать работами по теоретическим классам. Высокое положение теоретических классов Московской консерватории в настоящее время в значительной степени подготовлено было как энергией и неослабными заботами ее первого директора, так и талантом Петра Ильича Чайковского, соединившимся в нем с чрезвычайной добросовестностью и аккуратностью в занятиях по его классам.

Свой опыт преподавания этой дисциплины молодой Чайковский обобщил в учебнике «Руководство к практическому изучению гармонии».

Большое значение, — отмечает профессор Т. А. Алиханов, — с первых дней существования Московской консерватории придавалось ансамблевому искусству. Н. Г. Рубинштейн сам был не заурядным исполнителем камерной музыки, очень часто выступал в дуэтах со скрипачами, виолончелистами, участвовал в трио, квартетах. На открытии консерватории Н. Г. Рубинштейн исполнял вместе с виолончелистом Б. Косманом сонату Л. Бетховена Ля мажор № 3 op. 69. В дальнейшем выдающиеся музыканты, работавшие в Московской консерватории, в том числе — и возглавлявшие ее, уделяли серьезное внимание воспитанию у учащихся навыков ансамблевого исполнительства. Так, Ф. Лауб не только обучал игре на скрипке, но и вел занятия в классе квартета.

Помимо этого «с первого учебного года Совет профессоров Московской консерватории ввел для всех ее учеников класс обязательного фортепиано, а 25 марта 1867 года утвердил первую официальную программу курса (авторы Н. Г. Рубинштейн, Н. Д. Кашкин), — пишет доцент Т. И. Евсеева. — Этот учебно-методический документ имел много общих положений с программой специального фортепиано (1867), так как тоже был направлен на воспитание «истинных художников». Первые поколения педагогов курса представлены именами известных в России музыкантов: К. Э. Вебера, Ф. К. Гедике, Н. Д. Кашкина, Э. Л. Лангера и других. Председателем экзаменационных комиссий по курсу обязательного фортепиано нередко бывал Н. Г. Рубинштейн, а впоследствии — А. Б. Гольденвейзер, К. Н. Игумнов, К. А. Кипп».

Обратив свои усилия прежде всего на благо развития отечественной музыкальной культуры, Московская консерватория изначально поставила перед собой задачу стать средоточием коренных и нарождающихся национальных традиций исполнительства, композиции, музыкальной науки и педагогики. Здесь получили базу для нового развития методические принципы музыкального образования, зревшие в России с XVIII века.

(Материал подготовлен по альбому «Московская консерватория: материалы и документы»)