В Москве в предельно сжатые сроки завершен ремонт Большого зала консерватории
10 июня 2011 г. |
10.06.2011. Сайт газеты «Труд»
С. Бирюков. Расконсервировали. В Москве в предельно сжатые сроки завершен ремонт Большого зала консерватории
После стремительного (особенно на фоне многолетней реконструкции Большого и Мариинского театров) капремонта открылся Большой зал Консерватории. «Труд» считает, что Москва сделала важный шаг к тому, чтобы вернуть себе реноме одной из музыкальных столиц мира.
Зал закрылся ровно год назад. К тому моменту его состояние было ужасающим: капитальный ремонт не делался полвека. На аварийные крылья первого амфитеатра уже много лет не пускали зрителей. Уж не говоря о падающей штукатурке и продавленных креслах. Проводить в таком помещении XIV Международный конкурс имени Чайковского, назначенный на июнь 2011 года, было немыслимо.
В мире мало примеров столь быстрых реставрационных работ такого большого объема. Сперва их оценили в 1,5 миллиарда рублей, но в процессе реставрации вскрывались все новые проблемы — например, необходимость срочно укреплять кирпичные своды, которые грозили рухнуть на головы публики. Так что конечная сумма составила 3,8 миллиарда из федерального госбюджета.
В среду праздником здесь пахло уже на улице: в воздухе стоял крепкий дух мыльного раствора, которым десяток дворников мыли свежеуложенную плитку парадного двора. Сверкающий мрамором вестибюль порадовал новшеством — просторными туалетами, которые теперь расположены на одном уровне с раздевалками, а не на этаж выше, как было раньше. А там, где были туалеты, — правильно, вы угадали — теперь буфеты, которые завсегдатаи Консерватории по старой памяти называют мужским и женским.
Не узнать фойе партера: после 70-летнего отсутствия сюда вернулся витраж «Святая Цецилия» — подарок санкт-петербургского Северного стекольного общества залу при его открытии в 1901 году. Правда, рассказала «Труду» художник-реставратор Анастасия Володина, витраж — копия. Оригинал, расколотый взрывной волной от немецкой бомбы в 1941 году, до 1990-х лежал в подвалах в ящиках, а в смутное время был кем-то попросту выброшен на свалку. Воссоздали его по фотографиям и по прорисовкам фрагментов, которые в 1980-е успели сделать специалисты мастерской «Моспроект-2». Воссоздание осуществила самая известная в России витражная мастерская петербургского художника Вадима Лебедева.
Зал и фойе на вид помолодели. Заменено более полутысячи кресел — внешне точно такие же, как старые, но выполненные из более твердого, а значит, лучше резонирующего дерева.
Акустика, подчеркивает ректор Консерватории Александр Соколов, была главным предметом заботы. На счастье, кровля у зала оказалась хорошей, из-за чего почти полностью (на 95%) сохранился первоначальный потолок из акустической ели. Это как бы верхняя резонаторная дека зала. А нижнюю, по сути, обустроили заново: из-под пола БЗК вывели вентиляторное и прочее инженерное оборудование в специально сооруженное подземелье глубиной 8 метров, так что под залом образовалось пустое пространство, резонирующее подобно корпусу скрипки.
Первый концерт отдали студентам 142-го выпуска Консерватории. Большинство слушателей, с которыми пообщался журналист «Труда», — например, дирижер Театра имени Станиславского и Немировича-Данченко Феликс Коробов, режиссер «Геликон-оперы» Дмитрий Бертман, руководитель хора имени Свешникова Борис Тевлин, — остались акустикой довольны. Разумеется, есть и критики. Кто-то говорит, что из-за сооружения подземного пространства «поплыли» соседние учебные корпуса. Кто-то считает, что амфитеатр, распорную конструкцию под которым заменили на принципиально новую, стал более податлив на прогибы...
Может, и так, но только (грешен, каюсь), войдя на амфитеатр во время тихой музыки, автор этих строк впервые в жизни не услышал под собой предательского оглушительного треска половиц, который раньше был суровой карой как опоздальщикам, так и ни в чем не повинной публике.
Источник: www.trud.ru
