Лев Оборин, фортепиано


  • Год выпуска: 2007

Лев Оборин, фортепиано Шуберт, Шуман, Шопен. Концерт в Большом зале консерватории 13 ноября (?) 1950 г.

О школе Льва Николаевича Оборина Г. Г. Нейгауз писал: «Я особенно ценю, что эта школа не стремится никогда к показу техники «an sich» (самой по себе), к блеску и виртуозным фейерверкам как высшему достижению пианизма, что внешняя «материальная» сторона исполнения не заслоняет музыки и ее смысла, но только способствует их выявлению. Здесь музыка на первом месте». Эти слова как нельзя более точно характеризуют и пианистическое credo самого Л. Н. Оборина.
«Светлым, гармоничным» называл искусство молодого Льва Оборина его легендарный учитель К. Н. Игумнов. Еще в ранние годы концертных выступлений Оборина отмечали, что «его исполнительство полно света», что «цельность составляет органическое свойство его гармоничной индивидуальности» (А. Альшванг); и позже, уже в 60-е годы, говорили о «лучезарности» и «отшлифованном пианизме» (Я. Флиер), об «особых светлых гонах» (Я. Милыптейн), в которые было окрашено оборинское искусство; «Его игра гармонична, ясна, полна здравого смысла, логической стройности, проникнута неподдельной искренностью и теплотой» (он же). Историческая дистанция никак не повлияла на суть этих проницательных характеристик. И более того – сквозь толщу времени, сквозь смены творческих поколений и артистических тенденций этос искусства Оборина только лишь прояснился, став для нас величиной несомненной, абсолютной.
Артистизм Л. Н. Оборина классичен но определению. Гармония мыслительной воли и чувства, уравновешенность средств от динамической и темповой архитектоники целого до точно поданной интонации, сбалансированность крупномасштабных логических построений формы и совершенной детальной работы – тут безусловны знаки классицистского аполлонизма. Но благородство оборинского мастерства, конечно, не ограничивается логической ясностью, стройной красотой мысли и безотказным чувством меры во всем. Благородна тут сама природа выразительности – у Оборина это золотой синтез яркого волевого пыла и тонких ранимых чувствований. Как тут не сказать о его энергии темпов (в Molto moderate шубертовской сонаты, например, или в шумановских Этюдах); ведь именно эта энергия властна над музыкальным процессом, организует его, придает музыкальной мысли императивную завершенность. Но рядом и нежность, и хрупкость, и – характернейшая оборинская чуткость к неуловимым движениям ускользающего чувства, хотя безукоризненная ясность строения фраз поразительна и здесь (в шопеновских Мазурке, Прелюдиях).
Шопен Оборина – особая страница в его творческой биографии. Дело не в общеизвестном факте победы юного пианиста на Первом Международном конкурсе имени Ф. Шопена в 1927 году, когда К. Шимаповский воскликнул: «Феномен! Ему не грешно поклониться, ибо он творит красоту». Намного более значима для нас сегодня рефлексия на музыку Шопена самого Оборина: «От интуиции я шел к серьезному анализу, самоанализу. <...> меня Шопен захватил исподволь и на всю жизнь. Его музыка стала необходимостью. Она нужна была не только на концертах, я <...> ощущал потребность играть себе, беседовать с Шопеном». Здесь ключ к пониманию художнической позиции пианиста.
Самоанализ, потребность беседовать. .. Не объясняют ли эти слова многое в исполнительском облике Оборина, причем не только в его шопеновских интерпретациях? «Незаметность» выразительных средств его пианизма, эмоциональная собранность, отсутствие броской эффектности и вообще каких-либо атрибутов внешнего, показного, эгоцентричного – не знаки ли это той самой артистической потребности в сокровенном высказывании, которая исконно присуща русской исполнительской традиции? Надо лишь вспомнить авторские исполнения Н. К. Метпера, игумновские прочтения музыки Чайковского, надо вслушаться в оборинскую интонацию в Шопене, Шуберте, чтобы понять глубокую, кровную связь искусства Оборина с этой традицией. Ибо, как и для его великих предшественников, основы этического принципа и артистического императива Оборина – в возвышенной простоте высказывания.
Запись концерта Л. Н. Оборина, датированная не позднее 13 ноября 1950 года, к сожалению, сохранилась не полностью. В ней есть технические дефекты, которые было бы невозможно устранить без художественных потерь (искажение неповторимой тембральной окраски звучания рояля Оборина, его удивительного туше...). Реставраторы бесценного исторического документа ставили перед собой цель – оставить в неприкосновенности удивительную ауру живого исполнения Оборина, сохранить в первозданности характерные черты его исполнительского стиля, которые, несмотря на разрушительную работу времени и обстоятельств, по-прежнему пленяют даже в столь несовершенной записи полувековой давности.

Проф. Владимир Чинаев



Исполнители:  Лев Оборин, фортепиано

Композиторы:  Франц Шуберт (1797-1828) Роберт Шуман (1810-1856) Фридерик Шопен (1810-1849)
 


ПОЛНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИСКА:

Франц Шуберт (1797-1828)
Соната си-бемоль мажор, D. 960
1 1. Molto moderate 12.44
2 2. Andante sostenuto 8.17
3 3. Scherzo (Allegro vivace con delicatezza) 3.18
4 4. Allegro ma non troppo 3.40
Роберт Шуман (1810-1856)
Симфонические этюды, Ор. 13
5 Thema. Andante 1.27
6 Etude I (Variation I). Un poco piu vivo 1.12
7 Etude II (Variation II) 2.49
8 Etude III Vivace 1.07
9 Etude IV (Variation III) 0.49
10 Etude V (Variation IV). Vivacissimo 0.34
11 Etude VI (Variation V). Agitato 0.41
12 Etude VII (Variation VI). Allegro molto 0.41
13 Etude VIII (Variation VII). Andante 1.15
14 Etude IX. Presto possibile 0.35
15 Etude X (Variation VIII). Allegro 0.36
16 Etude XI (Variation IX). Andante con espressione 2.14
17 Etude XII. Finale. Allegro brillantc 5.22
Фридерик Шопен (1810-1849)
12 Прелюдий, ор. 28
18 № 1 До мажор 0.40
19 № 2 ля минор 1.51
20 № 3 Соль мажор 0.55
21 № 4 ми минор 2.04
22 № 5 Ре мажор 0.38
23 № 6 си минор 2.07
24 № 7 Ля мажор 0.56
25 № 8 фа-диез минор 1.40
26 № 9 Ми мажор 1.24
27 № 10 до-диез минор 0.29
28 № 11 Си мажор 0.42
29 № 12 соль-диез минор 1.00
30 Мазурка до-диез минор, op. 50 № 3 4.27

 


ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ ИНФОРМАЦИЯ:

  серия: Великие музыканты в Московской консерватории
  live / studio: live
формат: ADD
звукорежиссер: Вера Парфёнова
монтаж и/или мастеринг: Игорь Соловьев
исполнительный продюсер: Евгений Платонов
копирайт и права (C) (P): Московская консерватория
общее время звучания: 65.55
год издания: 2007
место записи: Большой зал Московской государственной консерватории имени П. И. Чайковского
дата записи: 13 (?) ноября 1950 г.
цена: 99 руб.